Волхонка, 15.

среда, 04 мая 2011

18:37

Tomasito

Стоит неимоверная жара. Навстречу мне идёт большой поток людей. Они торопливо спускаются в метро, как будто опаздывают на самое важное мероприятие на свете, например, на день рождение или на детский праздник. Нет, это всего лишь работа. В большинстве случаев, по крайней мере. Я посмотрела им вслед. Что они нашли в этом метро? Почему они так спешат залезть в эту душную камеру с железными вагонами и насквозь пропахшими сыростью коридорами? Я не понимаю их. Наоборот, хочется скорее выйти на воздух, навстречу свободе и тёплому летнему ветру.

Я поднимаюсь по ступенькам выхода из станции метро «Кропоткинская». Отличный денёк для прогулки. Разве что, соловьи не поют. Хотя, какие в Москве соловьи? Я иду по нечётной стороне Волхонки. Справа вижу Колымажный двор. Кажется, раньше он назывался Конюшенным. Но мне интересно другое. Прямо сейчас я стою перед одним из самых величайших, по моему мнению, архитектурных памятников.

Ноги сами несут меня к храму. Я не слышу ничего вокруг. Моя голова словно превратилась в вакуум. Сейчас существую только я и он. Храм Христа Спасителя. Водя рукой по его неровной поверхности, я обхожу здание. Нет, не тороплюсь, останавливаюсь и стараюсь запомнить каждое окно, дверь и изображение на моём пути. К сожалению, не часто выдаётся такая возможность. С каждым прикосновением я окунаюсь в историю, трагическую историю великого здания. Бронзовые двери кажутся непреодолимой преградой внутрь. Кажущиеся бесконечными образы святых и надписи оставляют лёгкий отпечаток в памяти. Задираю голову. Всё закружилось перед глазами, и я судорожно хватаю ртом воздух. Надо мной возвышаются пять шлемовидных глав. Самая большая среди них придаёт храму чувство единства и красоты. Я стояла, не двигаясь, некоторое время. Неожиданно моей ноги коснулся детский мячик. Я посмотрела вниз, и голова закружилась ещё больше. Ко мне подошёл маленький мальчик. Похоже, это его мяч.

- Привет, это твой мячик, верно? – я взяла в руки игрушку.

- Да, вегните мне, пожалуйста. – Я невольно улыбнулась. Наверно, раньше я также не выговаривала букву «р».

- Конечно, верну. А ты взамен на это посмотри наверх. – Мальчик подошёл ближе и задрал голову. – Что ты видишь?

- Ну... большие купола… - у него были огромные заинтересованные глаза.

- А ты знаешь, что они покрыты алмазной пылью?

- Пгавда? Самыми настоящими алмазами? – он посмотрел на меня удивлённо.

- Правда. Только не алмазами, а алмазной пылью. – Я вернула ему мячик. Он улыбнулся и побежал к пожилой женщине. Она сидела на скамейке и озиралась вокруг. Наверно, потеряла его.

Я смотрела вслед мальчику.

- Бабушка, бабушка! Ты пгедставляешь, эти большие штуки навегху покгыты настоящими алмазами! – он крикнул на всю улицу, а мне стало хорошо на душе.

Я посмотрела на сооружение и улыбнулась. Оказывается, необязательно иметь образование, чтобы восхищаться Храмом Христа Спасителя.

Не терпелось зайти внутрь. Прошло несколько секунд, но для меня всё происходило как в замедленной съёмке. Вместе со мной в помещение прокрался солнечный свет. Я растерянно озираюсь вокруг. С чего начать, куда смотреть? Я взглянула наверх. Удивительно, как ещё не затекла моя шея. А может, я просто не чувствую?

На своде главного купола Господа Саваофа, Сына Божьего в образе Младенца и святого духа в виде голубя. Я внутренне сжимаюсь, когда вижу, как возвышается Господь Вседержитель. Само небо служит ему престолом. Непоколебимая вечность. Сложно представить, сколько трудился художник. Я достаю из сумки небольшой путеводитель. Всё благодаря Российской Академии Художеств. Девятнадцать человек работают над воссозданием росписей храма. Отчаянно захотелось пожать им всем руки.

Впереди я увидела главный иконостас из белого мрамора. Восьмигранная часовня была увенчана бронзовым позолоченным шатром. От количества икон у меня разбегались глаза. Достаточно посмотреть, чтобы почувствовать ореол некой святости над всем иконостасом.

Я нашла галерею воинской славы. Судорожно вспоминаю школьные уроки истории. Отечественная война 1812 года. Описание сражений, сколько убитых и раненых – здесь есть всё о тех событиях. Я с интересом читала все манифесты и не могла остановиться. Они затягивали меня, и я уже представляла в своём воображении, как русский офицер вонзает свою саблю в трепетное французское сердце.

Я поднимаюсь на смотровую площадку. Ветер уже даёт о себе знать. На этой манящей высоте чувствуешь себя свободной птицей. Отсюда открывается потрясающий вид! Я кланяюсь перед Константином Тоном и теми, кто воссоздал этот храм снова. Даже не верится, что его когда-то разрушили. Невольно вспомнились строки поэта Николая Арнольда:

Прощай, хранитель русской славы,
Великолепный храм Христа,
Наш великан золотоглавый,
Что над столицею блистал…
…Нет ничего для нас святого!
И разве это не позор,
Что «шапка золота литого»
Легла на плаху под топор.

Я посмотрела вокруг. Вот она, наша Москва, как на ладони. Я протягиваю вперёд руку. Ветер скользит между пальцев. Хочется схватить его так же, как коту поймать красный свет фонарика. И разве это не чудесно? Разве не чудесно стоять здесь и думать о вечном, о том, как же хорошо, что есть такой храм, которым мы можем гордиться. Разве не в этом его значение? Или оно в том, чтобы навсегда увековечить победу 1812 года? А может, в том, чтобы верить. Вы скажете: ну, конечно, это же храм. Но верить не только в Бога, но и в святость и возвышенность самого здания и того, кто его создал. В то, что мы сохраним его для наших потомков. Верить в будущее, построенное на уважении к прошлому.

Да благословит Всевышний начинание Наше! Да совершится оно! Да простоит сей Храм многие веки, и да курится в нём пред святым Престолом Божиим кадило благодарности позднейших родов, вместе с любовию и подражанием к делам их предков.

— Александр I